Кинолог, или всего превыше верен будь себе

 Одна из дорог, ведущих в его питомник мареммо-абруцких овчарок, лежала через Сергиев Посад. Некоторые из тех, кто ехал к нему за собаками, распределяли время так, чтобы сначала посетить Троице-Сергиеву Лавру. Сначала в Лавру, затем - к бакалавру. Такой маршрут изначально предрасполагал к спокойному общению. Другие выбирали иной путь, по скоростной трассе: они спешили. И нередко у тех, кто заезжал с этой стороны, из-под верхней одежды нарочито торчала кобура с пистолетом. Как бы то ни было, настороженность, которой наделяет мир человека, в присутствии его белых псов достаточно быстро сменялась умиротворенностью: люди "оттаивали" и, словно, забывали, что приехали за охранной собакой... Завязывалась отвлеченная беседа. Будучи поводом для встречи, собаки позволяли практически сразу, без обиняков, начать раговор на любую тему. Так перед ним появлялся человек с его жизненными проблемами и радостями. Начинали выстраиваться отношения, которые нередко впоследствии доходили до того, что люди обращались к нему за советами в вопросах, казалось бы, далеких от кинологии.
Ну а сперва почти все из приезжавших почему-то спрашивали: "Чем вы их кормите?". "Я не буду говорить вам о прерогативах, приоритетах, преимуществах, пристрастиях, предпочтениях, - отвечал он. - Скажу лишь то, что должен быть соблюден энергетический баланс и энергия, поступающая в биомашину, должна поступать в нее в верных химических сочетаниях. Сытый не значит здоровый." 
Выбрав щенка, человек обычно клал ему руку на спину и произносил: "Беру этого!" При этом взгляд покупателя искал одобрения. Обыкновенно следовал ответ, который должен был рассеять последние сомнения у обоих: "Мне вы слова сказали, теперь вам предстоит говорить их самому себе. В вас нет бреши и вы не уязвимы ни для каких отрицательных влияний и воздействий энергетического свойства, если у вас нет энергетических привязок: долгов в какой-либо форме. Сейчас вы берете на себя энергетическую ответственность: вам придется отвечать своей энергией - делиться с животным собственными силами или испытывать истощающие угрызения совести..."На возможный вопрос о формировании цены, ответ получали столь же развернутый и исчерпывающий: "Дешево - это безответственно, а высокая цена дисциплинирует как при выращивании, так и при содержании. Собака стоит столько, сколько человеческих сил в нее вложено. Докажите мне, что мое время дешевле, и я вам все подарю." Если человек был согласен с вышесказанным, он становился владельцем его собаки...
Говорить так долго и обстоятельно ему приходилось для того, чтобы человек до конца осознал смысл кратко выражаемого понятия "долг": ведь легко оперируя словами, мы подчас не понимаем, что они значат, к какому пласту и ракурсу бытия относятся, какой шлейф может потянуть за собой их произнесение, поскольку в большинстве своем, как справедливо заметил однажды выдающийся российский доктор Виктор Туркевич, мы просто не видим законов мира, законов жизни. В повседневности мы вряд ли задумываемся о всеохватывающей энергетической паутине планеты, энергетике поступка, способного уничтожить человека энергетическим замыканием между словом и делом. Для нас, превращенных цивилизацией в нечто вроде красиво одетых говорящих манекенов с застывшим стеклянным взором, пусто и бессмысленно звучит выражение: "Не накопительство и комфорт делают человека человеком, а его стремление познать неизвестное." Когда мы расплачиваемся за что-либо, нам, пожалуй, и невдомек, что у денег основа энергетическая, что они всего лишь, по выражению того же Виктора Туркевича, застойная энергия, при помощи которой, в большинстве своем, мы пытаемся осуществить окомфортвление нашей жизни - утешиться, так или иначе сэкономить собственную энергию, тем или иным способом уменьшить неизбежную в этом мире утомляемость. Иногда, правда, приобретая на этом пути к комфорту и ответственность... 
Процесс передачи щенка владельцу подразумевает все эти вещи. По сути это тот же обряд манципации (наложения руки), что бытовал в древние времена в Риме. Приобретатель хватал тогда купленную вещь и, не прерывая прикосновения к ней, говорил заветную, от века установленную формулу: "Я утверждаю, по праву квиритов (так, по имени обожествленного Ромула, основателя города, римляне называли себя в торжественных случаях), что эта вещь принадлежит мне и я покупаю ее за эту медь." Ударив слитком меди о весы, на которых он был предварительно взвешен, приобретатель передавал его продавцу, то есть "тому, кто дает с намерением дальнейшего развития даваемого" (что хорошо отражает своей приставкой "про-" русская лингвоформа этого понятия). В этом обряде символически отражалась энергетическая взаимосвязь компонентов мира, принцип его энергетики: манципацией, в отличие от иных, более простых форм сделок, приобретались только те вещи, которые требовали ухода, заботы, ответственного содержания, а, следовательно, связанного с этим прикладывания направленных на развитие собственных сил, энергетических трат. Сам же кусок металла, который в древности был ценнейшим, поскольку тогда только изделиями из него можно было с наименьшими энергетическими затратами обрабатывать мир, и из которого впоследствии "родились" деньги, был энергетическим концентратом и передача его продавцу подчеркивала обещающую динамику серьезность намерений приобретателя. Латинский язык хорошо зафиксировал представления древних о связи денег с энергией: слова, обозначающие "деньги" и "божество" - то есть существо, обладающее сверхъестественной силой, имеют в нем один и тот же корень... С течением времени в Риме, чьи юридические нормы распространились позднее по всему миру, манципацию стали использовать и в других целях: дарения, обмена, усыновления... При этом кусок металла заменил медный грош - nummo uno, символизировавший сам факт принятия ответственности. Сегодня смысл первозданной символики этого обряда, как ни в чем другом, усматривается в повсеместно существующем ритуале дарения собаки - когда за пса дают мелкую монету... Сами же деньги в своей эволюции стали суррогатом грубой физической энергии, своего рода энергетическим протезом для ковыляющих по Земле. Возможность положительно развивать ими мир видна не каждому. Правда, отдавая их при определенных условиях, покупатель все так же возлагает на себя энергетическую ответственность. А энергию какого качества могут востребовать те или иные обстоятельства, никто не знает. Сколько известно, например, случаев когда, перед умирающим животным, обеспеченный нравственностью, подобный лишающему сознания разряду тока, изнуряющий внутренний посыл вышибал из его хозяина направленные вовне жизнетворные силы столь чудодейственного свойства, что в изумление приходили и врачи, и ветеринары! 
В древности говорили: "Город - это люди". Перенося смысл фразы в кинологию, можно сказать: "Собака - это люди". Она - дешифратор личности. Наш мир сегодня устроен так, что человеку трудно встретиться с самим собой. Собака может помочь осуществиться этой встрече. Может она стать и фоном, на котором выявятся те или иные черты и склонности человеческого характера. "Сколько стоит такая собака?", - не раз задавали ему вопрос на улице. "А вы знаете, что это за порода? Каково ее назначение? " " Нет." " Значит, для вас главное - деньги ?". "...?". " Мы вам обязательно перезвоним ", - порой обещали ему, предварительно устроив "допрос третьей степени" по части "мареммо-абруцкого дела". А дальше - тишина. Что ж, резюмировал он в таких случаях, эта собака не для того характера. "Нам нужна собака для души", - частенько уверяли его по телефону после захода на сайт питомника. "Несомненно. Все берут собак для души. Только вот души у всех разные". Собаководством начинают заниматься в основном по четырем причинам: из коммерческих соображений, для удовлетворения собственного тщеславия, для преодоления неуверенности и избавления от комплексов и просто из любви к животным. Одним его белые псы отбеливали душу, и для них в слово "коммерция" вновь вселялось забытое - первое- значение: "общение", и они начинали понимать что, в первую очередь, собаки - это отношения между людьми; в ком-то они пробуждали романтические чувства; другим помогали осуществить давние потаенные мечты и желания; в третьих - выявляли странные свойства, качества и особенности. Всяко бывало... Некоторые брали у него собак "для дома - для семьи", а затем у них неожиданно прорывались лидерские устремления, распускалось социальное оперение, и они становились завсегдатаями выставок, безумно чествующими собственные победы и до нервных срывов переживающими поражения... В других они раскрывали литературные способности - и тогда о его псах писали рассказы, посвящали им стихи. Иные строили для них миниатюрные копии собственных жилищ (правда, собаки в них не жили). Он видел миллионеров, стоявших перед собаками на коленях, видел он и людей не состоятельных, чья беспечность и нерадивость отправляли животных под пули и колеса автомобилей. Встречались ему и те, чье тщеславие, не сбалансированное реальными возможностями, заставляло собак костенеть в голодной смерти. Доводилось ему наблюдать и всплески амбиций не осуществивших себя в жизни людей, которым возможность пройти по проторенному в собаководстве пути казалась последней надеждой оставить по себе хоть какую-то память, но и это им было уже не по силам, и они спотыкались. Перебирая мысленно эти истории, он нередко задавал себе вопрос: "Кто же он, настоящий владелец мареммы (как, впрочем, и любой собаки)? "Долгое время афористично ответ не формулировался. И вот однажды, когда во время разговора в телевизионной студии, была затронута эта тема, он внезапно согнал выведенные опытом мысли в емкую и, на его взгляд, четкую форму: это тот, кто честен перед самим собой, тот, кто с достаточной ясностью представляет, чего хочет от жизни; тот, кто понимает, что он делает в этом мире. Тому же, как показывает практика, у кого представления об этом смутны, расплывчаты, невнятны или отсутствуют вовсе, так же как и садиться на лошадь, заводить собаку (а тем более - крупную) не рекомендуется: затея выльется в слезы, обернется увечьями, а в худшем случае, кончится смертью. Так, неожиданно, белые псы помогли ему осознать, наконец-то, во всей полноте смысл прочитанного в молодости у Шекспира: "Всего превыше верен будь себе, тогда, как утро следует за ночью, не будешь вероломен ты ни с кем..."

Взято с независимого литературного портала http://resheto.ru